Конец эпохи «Август: графство Осейдж»

Премьера спектакля «Август: Графство Осейдж» состоялась в Чикаго в 2007 году. Позже пьесу также ставили в Нью-Йорке на Бродвее, а в 2008 году Трейси Леттс удостоился за нее Пулитцеровской премии. В 2013 свою постановку пьесы на сцене театра Ленсовета представил зрителям Петр Шерешевский. 17 марта, через 8 лет со дня премьеры, в театре Ленсовета, для «графства Осейдж» занавес открылся – последний раз.

Постановка современных пьес для петербургских режиссеров – редкая диковина. Осторожность петербургских театров с репертуарными экспериментами вполне понятна. Однако, выдержавшая за полтора сезона на Бродвее шесть с половиной сотен представлений драма Леттса, бесспорно, стала исключением, наследуя классическим образцам американской драматургии О’Нила и Уильямса, завоевав свое место на современной сцене. В ней нет формального новаторства, зато есть интрига и великолепные характерные роли на пределе эмоций. Это – сильная пьеса для сильных актеров. Она держится только на репликах – чаще трагических или скандальных, пусть иногда и разбавленных адаптированным для российского зрителя юмором. Здесь нет образных интерпретаций, даже особенной сценографии. Нет и захватывающего сюжета. Это – история семьи. Семьи университетской, книжной, прошедщей немало испытаний, чтобы стать таковой. Отец семейства когда-то начинал как подающий надежды поэт. Его первый поэтический сборник был посвящен возлюбленной жене Вайолет. Та родила ему трех дочерей. Любимых настолько, что, задыхаясь от этой любви, они вынуждены были разбежаться подальше от отчего дома.

Клубок взаимных обид, претензий, негодований этой искаженной любви в исполнении «человека культурного», проходит в непосредственной близости от зрителя на фоне покосившегося фундамента некогда счастливого дома. Ведь, в сущности, дома Уэстонов больше нет, от домашнего очага остались лишь угли. Стопки черных, обмазанных сажей книг вместо мебели, должны напоминать о том, что когда-то здесь было жилище писателя, не сумевшего извлечь вековую мудрость из многотомных собраний классиков. Будет и светлое пятно в этом доме, справа на сцене. Это груда кукол в платьях и без, с оторванными руками и головками, которые окружают сгнившую дырявую лодку, в которой сестры безуспешно пытаются объединиться в семью, которой они когда-то были. Но этих кукол никто не замечает, как никто не вспоминает свои детские мечты, они скорее мешают им погружаться в пучину горя и отчаянья.

А горе у каждого – свое, которое режиссер рассказывает устами главных героинь, практически полностью исключив развитие мужских характеров. Выводя на передний план, образ матери семейства Вайолет Уэтсон (Елена Комиссаренко) и трех ее дочерей, режиссер полностью скрывает личность отца, Беверли Уэтсона. У Леттса этот персонаж появляется в экспозиции, но в постановке Шерешевского мы можем только догадываться о том, каким человеком он был, основываясь на репликах других героев. Нет здесь ни особого расследования, ни глубоких воспоминаний об отце – это драма вокруг Беверли, но без него.

Сюжет спектакля строится на долгожданной встрече семьи, поводом для которой стала длительная пропажа отца. Впрочем, скоро выясняется страшное: отец мертв – утопился, перед этим зачем-то наняв служанкой молодую индейскую девушку Джонну (Алена Баркова). Совершенно чужие друг другу сестры, приехавшие в родовое именье, вынуждены терпеть эксцентричное поведение больной раком матери с медикаментозной зависимостью, которая без сомнений занимает главенствующее положение в семье. Именно с ее слов начинается спектакль: она берет на себя реплику мужа из вырезанной экспозиции пьесы. «Жизнь так длинна!..» – горько цитирует она Томаса Эллиота. Неясно: то ли она восхищается этим, то ли скорбит из-за бесконечно тянущихся одиноких лет…

Олицетворяя ту странную мятущуюся материнскую душу, навязчиво любящую и требующую безусловной любви в ответ, Вайолет так и не смогла простить отъезд своей старшей дочери Барбары (Ольга Муравицкая), сильной женщины, что предпочла матери собственную семью – в желании доказать, что и она на что-то способна, поняв, что сделать это, можно только вдалеке от душащей материнской любви. Вот только решить этот конфликт для себя, дочери так и не удалось. Чего только стоит надрывное молчание Барабары на брошенное матерью: «Ты не приехала, когда я заболела, но стоило пропасть отцу – ты здесь». Ведь она по-прежнему любит мать, требующую от дочерей отказа от собственных жизней, счастья, как жертвоприношения в пользу «божьей» милости, спастись от которого возможно только бегством. Их редкие громкие встречи невыносимы, как и последующие примирения. Вот только на фоне семейных дрязг мы наблюдаем, как и семья Барбары разваливается на куски – муж (Олег Федоров) восхищающийся сильным характером супруги, все же находит себе партию попроще в лице молоденькой студентки, а отношения с испорченной дочерью-подростком Джин (Татьяна Трудова) день ото дня становятся все хуже. Не повторяя ошибок матери, Барбара дает ей полную свободу, умоляя лишь об одном: «Мне не важно, чем ты будешь заниматься, куда поедешь, каким образом решишь исковеркать свою жизнь… просто – живи! Не умирай раньше меня, пожалуйста!». Впрочем, дочь оставляет мать, покинув графство Осейдж с отцом, после гадких домогательств очередного бойфренда одной из трех дочерей Вайолет, оставив Барбару один на один с матерью – нести ту самую жертвенную службу, от которой она когда-то отказалась, и на которую согласна теперь, ведь как оказалось все то из-за чего она оставила мать – рассыпалось прахом.

Наглядно заменяя собой персонаж Вайолет, фигура Барбары становится центральной во втором акте. Она пьянствует, упиваясь своим одиночеством и жалостью к себе. Зритель видит страшную преемственность даже в том, как теперь одета когда-то сильная, несгибаемая Барбара – в такой же затасканный домашний балахон, в каком ее мать, как домашний призрак, шаталась по дому, доводя мужа, дочь и себя. Казалось бы, вот он – страшный конец, плоды губительной чрезмерной материнской опеки. Но Барбаре все же удается спастись – ценой еще одной вскрывшейся тайны. Как оказалось, перед отъездом отец оставил жене записку, в которой предлагал его спасти – и указал адрес, где готовился к смерти. Но Вайолет признается дочери, что делать этого не стала, дабы не выказывать свою слабость перед мужем, с единственными словами тогда пришедшими ей на ум: «Ты решил испытать меня!»… Осознав, что ради собственного эго, мать, не задумываясь дала отцу умереть, Барбара снимает балахон, в котором так походила на мать и вновь оказывается собой. Вся сцена проникается ее молчаливым презрением... Барбара тихо уезжает – вслед за семьей, вслед за дочерью, которую еще можно спасти. На сцене остается лишь обезумевшая Вайолет, наедине со своей смертельной обидой, что ее бросили незаслуженно. «Я всех сильней!» — истошно кричит она в темноту за сценой.

Игра Елены Комиссаренко - выше всяких похвал. Создав сильнейший, многоуровневый, объемный характер матери семейства, она похожа то на забытую полубезумную женщину, то на статную госпожу дома, при этом безотчетно харизматичную. Под стать заглавной актрисе работа Ольга Муравицкой в роли Барбары. На их великолепной игре держится весь спектакль, бьющий столь узнаваемой и одновременно сильнейшей семейной драмой по самым болевым точкам, став ярчайшей метафорой пропитанных культурой, взращенных на самых ее высоких образцах людей, которые вырастают в стопроцентных эгоцентриков, для которых слова «Я люблю тебя» в переводе означают: «Ты должен меня любить! Ты должен мне за мою любовь! Ты мне должен!»

Аня Саяпина