Весна подкралась неожиданно. Восторг обновления нагрянул не с веселой капелью и ослепительным солнцем, а с упоительными звуками музыки Teodor Bastard. В Москву концептуальные питерцы приехали презентовать свой новый альбом под названием «Oikoumene». 1 марта на сцене клуба Б2 главная этноэлектронная команда страны не только с лихвой подтвердила свой титул, но и по старинному славянскому обычаю священными песнями и плясками призвала весну.
Новый альбом Teodor Bastard, которого преданные фанаты ждали почти полтора года, удивил богатством на аллюзии и метафоры. С первых же звуков вы отправитесь в трансцендентальный трип, уводящий в глубь веков, к истории предков, к архетипам. Такие, несовместимые на первый взгляд, элементы музыкальной вселенной, как отзвуки древнейшей цивилизации майя, щемящие арабские напевы, упругие ломаные ритмы африканских народов, редчайший язык племени бенга вдруг начинают органично звучать в сочетании с красочными электронными модуляциями, бешеным напором баса и почти что фанковым битом. Именно в этом вся прелесть Teodor Bastard: пестрота культурологических обертонов рождает мысль о единстве мировой души.
Несмотря на то, что музыканты явно вдохновлялись незамутнённой красотой фольклора Непала, Индии, Ирана и Эфиопии, в их композициях сразу же чувствуется северная стать. И дело тут не в горловом пении и шаманском звучании бубна, а в особой утончённой меланхолии, которая с головой выдаёт коренных петербуржцев. Генетический код северной столицы прослеживается и в самом увлечении коллектива заморской экзотикой. Именно питерские композиторы ещё в XIX веке ввели моду на восток – вспомним Глинку, Римского-Корсакова и Бородина. Учитывая, что в этом году восточный шик актуален как никогда, то Teodor Bastard, как говорится, в тренде.
Концерт на сцене легендарного Б2 начался как таинственное священнодействие. Появившийся в клубах сценического дыма, подсвеченного красным, Дмитрий Горенко, с виду напоминающий агента Смита, разорвал томительное ожидание звуком австралийского диджериду – уникального духового инструмента аборигенов Австралии, с помощью которого входят в транс. Когда туман рассеялся, взору открылись невиданные музыкальные диковины: talking drum, джембе, дарбука, маримба. По коллекции этнических инструментов, представленных на концерте, можно было бы с успехом изучать музыку народов мира, а некоторые из них своими руками сделал фронтмен группы Фёдор Сволочь.
Видеоряд, транслировавшийся на заднике сцены, давал музыке новое измерение. Пронзительные виды саванн, стаи гиен и клубящиеся змеи, неведомые племена, застывшие в священной молитве, - все это переводило музыкальные послания Teodor Bastard в визуальный язык, рождая полифонию смыслов. Каждая композиция поражала насыщенностью звучания, неповторимым колоритом. Особенно отмечу с первых же нот цепляющую своей ритмо-формулой «Takaya Mija», манерную «Benga» с изысканным звучанием калимбы, напряженную «Farias» с кинематографичной оркестровкой и элегантной рэпчинкой Федора, манящая пряная «Tapachula» - прекрасный саундтрек для романтичного вечера с продолжением. Из старого материала были исполнены композиции с альбома «Пустота» в новой аранжировке: «Satori in Asia» превратилась в настоящую эротическую симфонию вздохов, а «Зима» вдруг зазвучала, как захватывающий рок-боевик с небывалым драйвом. Впечатляющее полотно «Anubis», которого все так ждали, вообще обернулся былинным шедевром.
Гипнотический голос фронтледи Яны Вевы, казалось, парил над вселенной, а стоило ей лишь взять в руки китайскую флейту баву, как в воображении вставали исчезнувшие империи. Отыграв мощнейший сет, музыканты, как жрецы неведомого культа, красиво растаяли в облаке сценического дыма под звуки уже знакомого диджериду.
Елена Кравцун