В нашей стране как-то особенно трепетно относятся к слову «легенда». Кто бы ни приехал к нам с гастролями, на него непременно повесят ярлык: «легенда джаза», «легенда оперы», «легендарный артист больших и малых академических театров» и так далее. Мне, признаться, не очень оно нравится. Легенда, с какой стороны ни посмотри, все-таки относится больше к прошлому, к давно минувшим дням и покрытым пеленой времени свершениям. Вот и этого человека уже давно определили в легенды. А между тем он – воплощение жизнерадостности, творческой энергии и профессионализма и настоящему принадлежит не меньше, чем мы с вами. Зовут его Джонни Гриффин.
Ему 76. Он последний из плеяды великих джазменов второй половины ХХ века. Единственный, с кем Джонни Гриффин никогда не играл, - это Чарли Паркер. Со всеми остальными, в том числе Телониусом Монком, Джоном Колтрейном, Хэнком Мобли, Артом Блэйки, он на своем жизненном пути так или иначе пересекался.
А началось все с кларнета, точнее с мундштука, который маленький Джонни случайно обнаружил в родительском доме. Мальчика отдали заниматься музыкой. Джонни долго искал себя и свое место в отнюдь не гостеприимном музыкальном мире. Он играл на гобое, кларнете, альт-саксофоне и даже на английском рожке, пока, однажды не взял в руки тенор-саксофон. Сразу же посыпались многочисленные издевки и выпады со стороны корифеев джаза. На концертах во время исполнения соло из зала выкрикивали «Парень, не дрейфи, если что, спрячешься за саксофон!» или «Смотри, осторожнее, а то в сакс затянет!» Дело в том, что метр с кепкой, щупленький и худосочный, Джонни никак не мог заставить людей воспринимать себя всерьез.
Так продолжалось до тех пор, пока его не взял к себе в оркестр саксофонистом Лайонел Хэмптон. Насмешки в одночасье прекратились, и для музыканта открылись новые возможности. О нем узнал родной Чикаго, затем Нью-Йорк, а потом и весь мир. И до сих пор он, что называется, в обойме: много выступает, гастролирует, и вот добрался до Москвы, где 17 февраля в концертном зале «Мир» дал совместный с JVL Big Band концерт.
Джонни Гриффин называет гастроли «творческими поездками» и, несмотря на далеко не молодой возраст, чувствует себя в них прекрасно. Перед концертом он успел потерять и найти свой саксофон, пообщаться с журналистами, пропустить бокальчик красненького и поболтать с музыкантами об их нелегком труде. На сцену вышел при параде и в отличной форме. И сразу же растопил публику.
Может быть, сейчас уже Гриффина не удостоят полуофициального звания «самого скоростного саксофониста в мире», как в былые времена. Молодые музыканты уже переиграли его в технике. Но в остальном Джонни не уступит ни одному современному исполнителю. Его саксофон звучит удивительно гибко, плачевно и напевно. Фраза сменяет фразу, мелодия течет, убывает и нарастает, нарастает и убывает, пока наконец не замирает в трепещущем вибрато. Так прозвучала «Sophisticated Lady» Дюка Эллингтона. Так звучит любая композиция в исполнении Джонни Гриффина, каким бы ни были мотив и ритм, - мягко, без тени надрыва.
На концерте Джонни Гриффина собралось много профессиональных музыкантов. Для любого исполнителя высшая похвала – это положительная оценка коллег. Так вот, в этот вечер криков «Браво!» и аплодисментов было достаточно, чтобы убедиться: он поступил правильно, став саксофонистом, а не дальнобойщиком, о чем долгое время мечтал.
Конечно, нельзя не сказать несколько слов об оркестре, с которым играл Гриффин. JVL Big Band, один из наиболее благополучных, а потому успешных джазовых коллективов России, сопровождал Джонни и играл самостоятельно, когда маэстро уходил за кулисы передохнуть. На этом концерте выложились все: и те, кто играл соло (Сергей Головня на саксофоне, Петр Востоков на трубе, Александр Машин на барабанах), и те, кто аккомпанировал. Виктору Лившицу, по чьей личной инициативе был создан оркестр, удалось создать настолько теплую атмосферу в зале, что полтора часа пролетели быстрее, чем иногда проходят полторы минуты. Зрители в кой-то веке не походили на соляные статуи, не стеснялись выражать свои эмоции, хлопать до боли в ладонях и кричать «Браво!» в полный голос.
Чем же так покорил зал Джонни Гриффин? Только ли тем, что он «легенда»? Или техникой и звуком? Или, быть может, отношением к жизни, которого так не хватает нам, людям в большинстве своем профессий не творческих? Да нет, скорее всего, скромностью и достоинством, с которым он держится на сцене. За весь концерт маэстро, после каждой композиции неизменно отпускавший шутку, о себе сказал всего одну фразу: «Я всего лишь человек, играющий на дудке».
Ольга Калмыкова