«Слепок»
Диана Вишнева
Режиссер Андрей Сильвестров
Продюсер Юлия Никулина , Виктория Кондрашова
Оператор Даниил Фомичев
31 марта в ограниченный кинопрокат вышел фильм-спектакль режиссера Андрея Сильвестрова «Слепок» – возможно, самый красивый российский фильм этого года. Триединство кинематографа, музыки и танца, здесь получает четвертый компонент: музейные декорации или даже музейную реальность – экспозицию каменных изваяний.
«Слепок» – фильм с прологом и эпилогом «в пяти эпохах, для пяти композиторов, пяти хореографов и Дианы Вишневой», целиком снятый в скульптурных залах Пушкинского музея на языке современного танца. Пять работ исследуют пластику человеческого тела, историю западноевропейской цивилизации и современный синтез искусств через хореографическое путешествие по залам музея, эпохам в искусстве и стилям хореографии. Пушкинский музей с его коллекцией слепков, представляющей главные памятники мировой культуры, позволил осуществить уникальную сценографию проекта - на музыкальном и пластическом уровнях фильм стремится войти в единство с музейным экспонатами, переходя вместе с ними в вечность. Главной героиней и проводником между эпохами стала Диана Вишнева, в одиночестве блуждающая по музею и замирающая перед экспонатами, иногда повторяя их жесты, иногда – отражая настроение всего зала...
Несмотря на встречу пяти эпизодов, фильм вовсе не кажется эклектичным: музыка поддерживает единое действие, а замедленные движения иллюстрируют режиссерский замысел безвременной и невесомой смены эпох. Фильм начинается с фрагмента Древней Греции и пения Медузы Горгоны, вдохновившей вожделение фавна, подкравшегося к диве, а также юную нимфу и кентавра, будто бы пришедших к нам из мифа и танцующих дуэт, в котором отчетливо угадываются образы богов и героев олимпийского пантеона. Вторая сцена – условный суд Париса над тремя богинями играющими с яблоком, которое предназначено прекраснейшей из них, но вот среди них – возникает крупный план головы «Париса» с остекленевшим взглядом, готового, согласно легенде, вынести им свой вердикт.
В зале искусства Древнего Рима хореограф Андрей Короленко представляет высказывание о вечном столкновении человека и власти. Раздробленный на отдельные пластические фразы, сюжет танца строится на теме противостояния. Танцовщики выступают в роли гладиаторов, на которых безучастно взирают статуи императоров. Павший в схватке погибает от руки противника, а победитель, сверяясь с музейной статуей императора, принимает над телами противников величественную позу.
В постановке Лилии Бурдинской в зале Европейского искусства Средних веков основным мотивом стал образ женщины — Евы или Лилит, ведьмы или монахини. Цитируя в пластике и жестах живопись Босха, неспешный танец-процессия то и дело прерывается «скульптурными» композициями: в застывших группах кресты распятий чередуются с чувственными движениями рук, скользящими по бедрам танцовщиц. Монахинь соблазняет змей-искуситель, нашептывая им на ухо скабрезности и, судя по всему, берет верх над слабым женским духом: в финале номера служительницы культа торжественно несут его на руках, как святые дары.
В Греческом дворике среди слепков фронтона афинского Парфенона Анна Щеклеина и Александр Фролов воплощают своим танцем процесс разрушения. Основным визуальным мотивом становится прекрасное тело, изломанное потрясениями. Соединяясь с произведением Александра Хубеева «Не выходи из комнаты», основанном на акустических экспериментах и поиске новых звучаний, хореография сплетает движения и музыку в сложное взаимодействие, символизирующее отношения человека и времени.
Путешествие по эпохам завершается номером-дуэтом в зале скульптуры Микеланджело. Танец, решенный в изящном стиле contemporary, подчеркивает легкость и грацию, перетекающую из одной формы в другую и кажется подсмотренную у ренессансных мастеров. Радикальное музыкальное высказывание Дарьи Звездиной предлагает отвлечься от звуков и обратить внимание на то, что обычно остается без внимания — «побочные эффекты» и ошибки, — создавая акустическое пространство гармонической инверсии, вступающей в диалог с перформативным языком танца».
Подводя итог, новый фильм Андрея Сильвестрова еще раз подтвердил непреложную истину о том, что при всей выразительности человеческого тела, в танце всегда остается некое значение, несводимое ни к словесной, ни смысловой определенности. Подобно искусству авангарда, «Слепок» - одно из тех произведений, которое с каждым новым прочтением удивительным образом способно открывать все новые грани смыслов, напоминая не только о мифологических мотивах древности, всегда присутствующих в нашей жизни, но и о том, что искусство (как временное-пластичное, так и навсегда заточенное в камне) - вечно.
Аня Саяпина