Городской роддом. В палату, залитую песочным светом, крадутся звуки клавиш. Вплетаясь в банальное рыдание грозы, они несут страшную весть: одна из появившихся на свет двойняшек неизлечимо больна.
Ульяна – «щипцовый» ребенок. Получив родовую травму, она обречена на то, чтобы всю жизнь быть калекой. После смерти матери Уля осталась на попечении сестры, неудачливой актрисы Елизаветы Тулиной. В свои тридцать два она мыслит как десятилетний ребенок.
Звуковой ряд и настроение Ульяны часто не совпадают. Странно воспринимать бодренькую мелодию, когда Уля, обидевшись на сестру из-за съеденного карбонада, начинает собирать вещи. Ее перекошенное от гнева лицо и выпученные глаза говорят о том, что она натворит что-нибудь страшное. Оказался пустяк: пошарив по карманам, она прячет помятую десятку и возвращается в комнату.
Диким поступкам «дуры», как называет Ульяну сестра, музыка придает жестокий, черствый комизм, которого почему-то совсем не ждешь. «Наконец-то мужик в доме появился!» – выплескивает Уля по случаю пребывания в доме бульварного писателя Александра Мушкина. При этои она вцепляется в ночную рубашку так, как будто хочет ее порвать. Звучат грозные, похожие на марш звуки. Над Улей хочется смеяться, несмотря на то, что больных принято жалеть. Она напоминает не дуру с мышлением ребенка, а душевнобольную дылду в спущенных колготках. Чувство брезгливости усиливается, когда под рыдание сестры и крик Мушкина Уля начинает хрустеть яблоком и шепотом читать какой-то дешевый романчик.
Помимо оркестровой музыки в фильме звучат песни в исполнении самой Ульяны. В основном это композиции времен Советского Союза. Ведь главная героиня – сторонница коммунизма. Она ходит на демонстрации, секретничает с бюстом Ильича и поет в хоре ветеранов. Ее слабенький, срывающийся на визг голос звучит как насмешка в сочетании с патриотическим пафосом песен. «Утро красит нежным светом стены древнего Кремля!» – распевает Уля, эпилептически размахивая руками. Когда вместе с ветеранами она поет знаменитую песню из «Неуловимых мстителей» отчетливо можно разобрать только одну строчку: «Мы ведь целую вечность собираемся жить!». В голосе чувствуется надрыв: Ульяна знает, что жить ей осталось совсем недолго.
Белый шприц с обезболивающим. Черная комната. Мычание больной сливается с напряженной музыкой и вот-вот сорвется на крик. Болезнь по частицам уносит жизнь героини, но у нее есть главное, что помогает выжить – любовь. Ульяна и Саша Мушкин бегают по осеннему лесу под звуки симфонической музыки, напоминающей кружение в танце. Должно быть, именно эта сцена заставляла рыдать особо впечатлительных барышень в кинотеатре.
Несмотря на разные, иногда очень удачные аранжировки одной мелодии, звуковое оформление фильма остается очень однообразным. Пожалуй, если бы не советские песни хрипловатой Ули, сдобренные ее же скоморошничаньем, стало бы совсем скучно…
Ольга Чкалова